16.06.2021Интервью директора программы Executive MBA ИБДА РАНХиГС Ашота Сеферяна
Сегодня многие богатые и успешные бизнесмены, которые в немалой степени определяют экономическую политику страны, решают получить дополнительное управленческое образование, причем именно в России.
— Зачем вообще богатому и умному человеку идти учиться в школе бизнеса?
— Чтобы изменить философию своего поведения. Когда у человека уже есть бизнес, деньги, достаток, он начинает задумываться, что бы сделать еще, например исполнить какую-то мечту. Как оставить потомкам эффективный бизнес, создать новые рабочие места на малой родине, получить известность в стране благодаря инновационным идеям — у всех свои желания. Они приходят к нам в школу посмотреть на ситуацию под другим углом, задуматься над темами, к которым раньше никогда не обращались.
У этих людей есть еще одна серьезная проблема — одиночество лидера. Чем выше вы поднимаетесь по ступенькам, тем меньше вокруг людей, общение с которыми вам интересно. Окружающие либо ваши подчиненные, либо партнеры, либо конкуренты. А вы хотите нормального делового общения, чтобы вам сказали правду. А вам говорят ровно то, что вы хотите услышать. Именно поэтому одним из самых ценных активов обучения на программе является общение! Вы приходите в группу, где сидят такие же бизнесмены, как и вы, но не связанные с вами деловыми узами и поэтому свободные в суждениях и оценках.
— Как определиться, где получать дополнительное образование? На что ориентируются ваши потенциальные слушатели?
— Основная масса рейтингов в дополнительном образовании сегодня не российского происхождения. И самый серьезный — у газеты Financial Times. Попадание в него означает, что вы сумели стать вровень с ведущими мировыми структурами. И я рад тому, что моя программа входит в рейтинг Financial Times, где представлены лишь сто программ со всего мира.
Двадцать лет назад у нас в стране не было похожих программ. И мы считали, что надо брать в партнеры западные школы, смотрели на Англию, Испанию, Италию, Америку. А сегодня они находятся в рейтинге Financial Times рядом с нами, а то и ниже. Не потому, что они стали хуже, — мы за эти годы научились работать и разрабатывать программы мирового уровня.
В России есть хорошие школы бизнеса. И отечественные бизнесмены приходят туда, чтобы «перезагрузить» мышление, сформулировать задачи и цели, как работать дальше.
— Почему для обучения выбирают Россию?
— В основном, конечно, в России учатся те, кто тут живет. Важна комфортная обучающая среда. Могу также сказать, что очень небольшое количество школ или программ Executive МВА в мире имеют личностный компонент просто потому, что для многих компаний важнее, чтобы управленец изначально обладал неким набором компетенций, нежели был лидером: «потом наберется опыта».
Что такое лидерство? Умение заставить человека поверить в твою идею. Люди идут за вами потому, что они вам верят. А как заставить человека поверить? Красиво, а главное, доходчиво рассказать. И это тоже компетенция, может быть, даже более важная, чем маркетинг или менеджмент. Этому можно и нужно учить, потому что девяносто процентов топ-менеджеров не умеют и боятся говорить.
У нас есть немалое количество курсов, посвященных личностному росту. Например, «Режиссура как инструмент менеджмента». Его ведет опытный театральный режиссер. Очевидно, что его познания в бизнесе не так глубоки. Но у него другая задача. Любой бизнесмен — личность и бренд. И важно умение этот бренд продавать, представлять, правильно, хорошо говорить, убеждать.
Общая эрудиция человека, личности, его кругозор позволяют ему по-другому отнестись к профессиональным навыкам, к тому, что он создает. Такой человек легко находит аналогии из других сфер жизни и пытается эффективно применять их у себя.
— Все ваши слушатели — разные люди? Что их связывает настолько, что вы даете им возможность учиться вместе?
— У наших слушателей должна быть мотивация к изменению мышления. Не идти по шаблону, по общей колее.
Люди, которые к нам приходят, разные: по должности, по региону, по размеру компании, по отрасли. Но важно, какие цели они ставят, что хотят делать, хотят ли развиваться, услышать нечто, что будет выходить за рамки сложившейся парадигмы их бизнеса и жизни. Но многим из них мешает страх, который сковывает подавляющее большинство управленцев. Это боязнь взять на себя ответственность.
— Именно поэтому на вашей программе очень жесткий отбор на входе?
— Да, отсеивается чуть ли не до четверти претендентов. Потому что участники группы должны обсуждать серьезные аспекты, не боясь непонимания со стороны партнеров. Не думая, что их компетенция вызовет отторжение. Это комфортная среда, изначально создаваемая для того, чтобы эффективность образовательного процесса была как можно выше. По сути, это создание элитного клуба. Но так растут управленцы, их бизнес.
— Какие компетенции управленца востребованы сегодня и что нужно будет завтра?
— Сегодня люди вынуждены жить в условиях, когда их жизненный график имеет вид постоянно меняющихся сценариев. Утром вы проснулись, ребенок закапризничал, вы его решили не с самого утра вести в садик. И все. Ваш обычный план изменился. Это не означает, что все рухнуло, вы просто подстраиваетесь и меняете план. То же самое в бизнесе. Вы предполагаете, каким будет законодательство. Начинаете действовать, а власти поменяли закон. Вы же не бросаете бизнес, а начинаете его подстраивать.
Умение жить в этом сценарном мышлении, видеть за горизонтом — очень важный аспект. Сегодня, к большому сожалению, в рамках сценарного мышления нужны эрудированные, многопланово мыслящие люди. А их катастрофически мало.
Может ли топ-менеджер найти аналогию своей работе вне бизнеса, например в музыке? Безусловно. Он как дирижер большого оркестра, где отдельных профессионалов — музыкантов — нужно научить слаженно играть по нотам. Есть ли аналогия с художником? Тоже да. Он сначала придумывает образ, а потом кладет его на холст. Бизнесмен делает так же: что-то придумывает, а потом воплощает.
В советской высшей школе учили системному мышлению. Сейчас вне технических вузов этому не учат. Но мы ввели у себя такую дисциплину — «Системное мышление в управлении».
Умение видеть тренды, стратегию, базировать свои действия на каких-то основополагающих функциональных вещах, настроить себя как личность. Вот четыре компонента, которые и составляют основу нашей программы.
— Насколько важен для топ-менеджера имидж программы самой школы бизнеса?
— Конечно, диплом программы работает и на престиж, и на имидж. Например, в рамках программы есть зарубежный учебный модуль, и мы обычно проводим его с ведущими мировыми школами бизнеса. На сегодняшний день это London Business School. Сертификат LBS, наряду с полученными знаниями, выгодно отличает вас от других игроков на рынке.
Что касается имиджа института, то ИБДА — самая старая школа бизнеса в стране. Нам тридцать три года, мы являемся признанным лидером рынка. И это не просто гордость, это еще и ответственность. С вершины очень легко скатиться, поэтому подтверждать позиции нужно ежедневно. И мы придумываем новые специализации, дисциплины, приглашаем преподавателей и экспертов. Инновационность позволяет нам получать международные аккредитации и входить в ведущие мировые рейтинги. Но успех любой школы бизнеса измеряется не местом в рейтинге, а успехами ее выпускников.
Новые реалии, в которых оказался весь мир, будут требовать от нас необычных решений и подходов. Дорожную карту мы станем рисовать по ходу движения. Будет много тупиков и лабиринтов. Методом проб и ошибок мы будем нащупывать свой путь. Глобализация никуда не денется, она просто примет несколько иную форму. После временного оцепенения и последующей перегруппировки мы начнем вынуждено искать эффективные и быстрые решения проблем. И именно образование может стать системообразующим фактором будущего успеха. В любом случае жить, как раньше, не получится!
