За карьерой - в бизнес-школу. Интервью директора ИБДА РАНХиГС С.П. Мясоедова

"За карьерой - в бизнес-школу". Интервью директора ИБДА РАНХиГС С.П. Мясоедова

Сегодня вопросы трудоустройства и наличия хорошей работы стали более актуальны. Но должна ли бизнес-школа помогать своим выпускникам искать работу? И если должна, то как? Об этом мы беседуем с ректором Института бизнеса и делового администрирования АНХ при Правительстве РФ Сергеем Мясоедовым.

— Так в чем же задача современной бизнес-школы?

— Помочь людям сделать карьеру. И трудоустройство является одной из задач, в решении которых бизнес-школа должна помогать. Однако не надо путать бизнес-школу с вузом, который помогает студентам-выпускникам первый раз в жизни устроиться на работу. Бизнес-школа не должна подменять рекрутерское агентство. На программу MBA и, тем более, на программу Executive MBA, приходят люди успешные, и подразумевается, что они уже нашли работу и занимают приличную должность. В противном случае, программа MBA не для них. Конечно, в кризис никто не застрахован от потери работы. Поэтому мы обратились к нашим выпускникам, занимающим руководящие посты в ведущих компаниях страны, с вопросом о вакансиях и получили несколько десятков серьезных предложений, которые помещались в защищенном паролем разделе нашего сайта. Благодаря этому ряд наших выпускников, потерявших работу, уже получил новую. Эту практику мы продолжаем.

— Какой должна быть современная бизнес-школа, чтобы ее выпускники были востребованы?

— Она должна быть практико-ориентированной, давать глубокие современные знания и, что важно, навыки и технику ведения бизнеса в российских условиях. Если эти задачи решаются, слушатель получает солидный потенциал для карьерного роста. Так, 70 % наших слушателей уже в ходе обучения на программе MBA обычно меняют работу с повышением и делают существенный карьерный скачок.

— Изменилось ли что-то в методах обучения?

— Да, однозначно. Традиционные для большинства российских бизнес-школ функциональные case studies, ориентированные, скажем, на маркетинг или финансы, начинают изживать себя. Наступило время интегративов, требующих знаний и навыков из нескольких взаимосвязанных разделов управленческой науки. Например, на тренинге по управлению изменениями параллельно рассматриваются вопросы лидерства, корпоративной культуры, мотивации. Ведь в жизни это все взаимосвязано.

— Почему делается особый акцент на обсуждении опыта слушателей?

— В период кризиса многие формы и методы работы, которые еще недавно были эффективны, перестали действовать. Многие из написанных до кризиса книг потеряли свою актуальность, а новые написать еще не успели. В этих условиях анализ последних наработок, находок, озарений наших слушателей, проводимый в аудитории под руководством опытного преподавателя, имеет особую ценность. Это именно то, что помогает превращать кризис в новые возможности.

— Каково содержание современных программ?

— В условиях кризиса людей в первую очередь интересует все, что связано с маркетингом и продажами. В большинстве бизнес-школ, и российских, и зарубежных, этой проблематике уделяется больше внимания, чем год – полтора назад. Второе направление, актуальность которого сейчас возросла, — это оптимизация бизнес-процессов. Кризис заставил российские компании считать деньги. И тут же возник вопрос: а предлагает ли управленческая теория какие-то рычаги, механизмы, которые помогут бизнесменам оптимизировать бизнес-процессы? Этому учит то, что традиционно называют management science, т.е. наука менеджмента, в отличие от management art, — искусства менеджмента. Management art имеет дело с психологией, социологией, интуицией, корпоративной культурой, лидерством. Management science — с цифрами: подсчетом затрат, их распределением между различными подразделениями, отслеживанием товарных запасов, контролингом, расчетом эффективности и т.д. Нам представляется, что в российском бизнес-образовании дисциплины management science, особенно связанные с управлением операциями, в последние годы были недооценены. Кризис расставил акценты по-новому.

— Какие новые форматы и программы появились у вас?

— В условиях кризиса учиться два года на МВА могут позволить себе далеко не все. Лучшие школы пытаются это учитывать. Например, ИБДА первым в стране создал программу, которая использует принцип LEGO. Ее название — «МВА-конструктор». Эта программа позволяет изменять последовательность изучаемых блоков дисциплин и продолжительность программы. В нашу МВА встроена программа профподготовки, своего рода «мини-МВА» продолжительностью около года. Это позволяет получить базовые знания и навыки намного быстрее, что ценно в послекризисный период, а через некоторое время продолжить обучение, добрать необходимое количество дисциплин и выйти на полноценный диплом МВА. Такой формат помогает экономить денежные и временные ресурсы здесь и сейчас.

Отмечу также, что сегодня во всем мире все более широкое распространение получают так называемые специализированные программы мастерского уровня: мастер финансов, мастер маркетинга, мастер стратегии. Обычно они длятся от полугода до года и более тесно связаны с реальным бизнесом. В ближайшее время они придут и в Россию. И я надеюсь, что первую такую программу в России выведет на рынок именно ИБДА. Мы планируем сделать это уже следующей весной.

— В последнее время многие школы ощутили снижение спроса. Тем не менее, никто не собирается снижать цены...

— Мировая практика показывает, что хорошие бизнес-школы в кризис никогда не снижали цен. Бизнес-образование не может быть дешевым, потому что оно базируется на привлечении лучших специалистов и практиков. Дешевое бизнес-образование — это продажа второго высшего под вывеской МВА.

На протяжении последнего года ведущие бизнес-школы России не повышали цен. Однако это время подходит к концу. И осенью 2010 года стоит ожидать серьезного роста цен на программы МВА и Executive MBA. Поэтому, чтобы сэкономить, есть смысл пойти учиться либо сейчас, либо, в крайнем случае, весной.